Барбара Ходжес "Брызги радуги"

[/size][/b]

[/b]
Порыв ветра сыпал дождем под капюшон моей куртки, попадая в глаза. «Что, черт возьми, я вытворяю?»
Я нырнула в затененную нишу Городского музея. Солнечный луч прорвался сквозь темные тучи и залил улицу светом. Все еще лил дождь, и я смотрела сквозь пелену радужных слез. Радужных брызг.

Скачать одним файлом

[/color][/size]

Порыв ветра сыпал дождем под капюшон моей куртки, попадая в глаза. «Что, черт возьми, я вытворяю?»
Я нырнула в затененную нишу Городского музея. Солнечный луч прорвался сквозь темные тучи и залил улицу светом. Все еще лил дождь, и я смотрела сквозь пелену радужных слез. Радужных брызг.
Закрыв глаза, я снова ощутила, как меня обнимают шершавые руки дедули. Гуляя под дождем, я вдыхала запах его «Аква Велва»¹, он напевал вальс Теннесси, и мы дружно размахивали руками в такт мелодии.
- Готова, принцесса Аннабель? Раз… Два… Три… Поворот, еще поворот.
Он поднял мою руку над головой, и я повернулась, кружась и кружась в туманной влаге, танцуя посреди радужных капелек, чувствуя, как они прилипают к ресницам и незаметно стекают по моим щекам.
- Дедуля, - прошептала я, и на мгновение вспомнила, что такое улыбка.
- Мисс, вы заходите? – раздалось позади меня.
Я моргнула и повернулась.
- Что?
Охранник открыл дверь в музей.
- Вы загородили проход. Так вы идете?
- Зайду… Пожалуй.
В помещении я откинула капюшон. Заметила, как охранник скользнул взглядом по моему зеленому тюрбану и быстро отвел взгляд. Я молча протиснулась мимо него и направилась к выставке французских импрессионистов в глубине зала.
Глядя на неяркие краски Моне, я обхватила руками живот и попыталась сдержать слезы. Дедуля ушел. Бабуля тоже, и от маленькой счастливой девочки остались лишь горькие воспоминания. Танцуя среди радужных брызг, я верила в «долго и счастливо», желто-голубой домик с белой оградой, красивого мужа и двоих кареглазых малышей: мальчика и девочку.
Что за вздор. На меня уставилась пожилая пара, привлеченная моим жутким смехом. В ответ я сверлила их взглядом до тех пор, пока они не отвернулись и направились спешно к выходу.
Я побродила. Остановилась и заглянула в стеклянную витрину. На меня вытаращилось мое дрожащее отражение.
Подняв руку, я потрогала зеленый тюрбан. Глаза, обрамленные темными кругами, казались глубокими ямами. Я знала, что и во всем остальном напоминала ходячий труп. Теперь я точно могла носить бикини. Мне наконец-то удалось сбросить эти неподдающиеся десять фунтов лишнего жира, вечно держащиеся на бедрах и животе. Программа химиотерапии – такую диету вряд ли найдешь в женском журнале.
Снова рассмеявшись, я огляделась – может, кому-то еще захочется поглазеть на меня, но в полумраке зала я была одна. Мне и самой не нравилось, какой я стала злобной, однако уже ничего не исправить. Вот только почему я? Мне предстояло умереть. Я сжала губы, сдерживая рвущийся крик. Мне всего двадцать пять. Девушка не может заболеть раком яичников и умереть в двадцать пять. Я снова обхватила руками живот, чувствуя опустошенность.
Я увидела, как в комнату вошла женщина. Она посмотрела на меня, и я нырнула за высокий выставочный стенд. Мне не хотелось, чтобы она заметила слезы, катившиеся по моим щекам. Когда я выглянула снова, она уже ушла.
Я побрела в другой зал.
Среди доспехов и щитов эпохи Возрождения показался мальчик в темном костюме-тройке. Он прыгал с одного солнечного пятна на другой. У него на щеках играл жизнерадостный румянец, и на секунду я возненавидела его. Потом взгляд ребенка скользнул по мне, и я поняла, что голубые глаза были полны страдания. Я быстро отвернулась. Не хотелось знать, что вызвало такую муку.
Я вернулась на выставку французских импрессионистов. Молодая чернокожая явно беременная девушка прислонилась к мраморной колонне в центре зала. Она гладила себя по округлому животу, уставившись в пустоту. Я быстро прошла мимо.
Рядом с музейной лавкой было кафе. В сухом воздухе витал запах кофе и застоявшегося жира. На дрожащих ногах я добралась к дальнему столику под единственным окном. Плюхнулась на жесткий стул и поморщилась: вообще никакой обивки. Несуществующие пряди щекотали мне щеки, и я пригладила волосы, даже зная, что их нет. Мне было плохо, я хотела пить, но боялась встать.
- Ты можешь нас видеть, да? – раздался голос.
Я подняла голову. Это была женщина, которую я уже видела мельком. Откуда она взялась? Не заметила, чтобы она входила в дверь. Дама была втиснута в лазурный полиэстеровый брючный костюм. Светлые волосы, похоже, склеились от лака, а щеки по-шутовски украшали два ярко-розовых пятна румян.
- Что вы имеете в виду? - спросила я, хотя мне хотелось послать ее подальше.
Блестящие карминные губы расплылись в широкой улыбке.
– Ты можешь меня видеть.
Я потерла затылок.
– Я хочу побыть одна.
Она плюхнулась на стул напротив.
– Но почему? – спросила она, а потом хлопнула по столу.
- Дошло. Ты умираешь.
Она скользнула взглядом по моему тюрбану.
– Тяжелый случай, да?
Я молча сверлила ее взглядом.
- В смысле, рак, - добавила она.
Я посмотрела по сторонам, чтобы кого-то позвать, желательно дезинсектора с полным набором ядов.
- Оставьте меня в покое.
- Так и есть. Ты получила доступ к обоим мирам. Вот почему ты можешь меня видеть.
Я рискнула подняться, потом встала она, и ее пышная грудь прошла прямо через столешницу. Взвизгнув, я села обратно на стул.
– Как вы это делаете?
Она опустила глаза.
– Извини. Пожалуй, это не самый лучший способ рассказать секрет.
Она протянула пухлую руку.
– Привет. Я Труди Миллс, и я мертва.
Не задумываясь, я подалась вперед, чтобы ответить на рукопожатие. Когда моя рука прошла сквозь ее ладонь, я почувствовала ледяной холод.
- Боже мой. - Я начала дико озираться, но кроме скучающего юноши за кассой, мы были одни. – Отвали от меня, - завопила я, поднимаясь на ноги.
Юноша выскочил из-за стойки и поспешил ко мне.
– Что случилось?
- Уберите ее от моего столика, - попросила я.
Труди склонила ко мне голову в явном предупреждении.
- Кого, леди?
- Ее. - Я указала на женщину. – Вы что, не видите?
Он попятился.
– Наверное, стоит позвать охрану…
- Нет, подождите. Я просто пошутила. Разумеется, здесь никого нет. Просто мне показалось, что вам так скучно…
Он отвернулся, качая головой.
- Вам что-нибудь принести?
- Стакан воды со льдом, пожалуйста.
Звонкий смех Труди должен был заглушить мою просьбу, но юноша просто кивнул и ушел.
Когда она отсмеялась, то сказала:
- Большинство живых нас не видят. Ты можешь, потому что уже одной ногой в могиле.
- Нас? – спросила я. Если бы попыталась встать, то тут же хлопнулась бы в обморок. - Вас что, много?
Она кивнула.
- Как зовут тебя, милая?
- Аннабель Ли.
- Красивое имя, - улыбнулась Труди.
- Много лет, много лет прошло, - продекламировала она, прикрыв глаза. - У моря, на крае земли. Я девушку знал, я ее назову именем Аннабель Ли².
Должно быть, у меня отвисла челюсть, потому что Труди широко открыла глаза и неодобрительно посмотрела на меня.
- Что, думаешь, такая как я не смыслит в поэзии?
- Я…
- К твоему сведению, мне нравится По, и я не могу дождаться встречи с ним. Могу прочесть наизусть всего «Ворона». Хочешь послушать?
- Нет,- ответила я, отстраняясь.
- Тем лучше. Малыш возвращается. Его зовут Чак. Он работает тут около месяца.
Юноша вручил мне воду.
– Что-то погодка разошлась. Вам вызвать такси?
- Нет, спасибо. Я еще немного здесь побуду.
- Как хотите.
Он пожал плечами и ушел.
Я услышала тихий свист и повернулась к Труди.
- Лично я предпочитаю блондинов, но задница у него ничего так, правда?
У меня не нашлось нужных слов, поэтому я просто кивнула.
- Да не смотри ты так испуганно. Я не кусаюсь. Я же призрак, а не вампир. Только, сдается мне, что все-таки меня можно назвать ходячим мертвецом, правда?
Она издала раздражающе звонкий смешок, очень довольная собой.
- А остальные? - спросила я, пытаясь растянуть губы в улыбке.
Труди встала.
– Идем, познакомишься с ними.
Она взял меня за руку, и я снова ощутила холодное покалывание. Я покачала головой.
- Ну, это вряд ли.
Труди повернулась ко мне.
- Ты должна. Как еще ты собираешься освободить нас?
- Я? Да что я могу? Я же не священник. Я и в церкви-то уже месяц как не была.
- Но ты можешь видеть нас. Все, что тебе нужно сделать – выслушать.
Она посмотрела за мое плечо.
- Смотри, Джонатан идет.
Я повернулась. Это был мальчик с печальными глазами, которого я уже видела.
- Все в порядке, Джонни, она может нас видеть, - сказала Труди, подзывая его поближе. Он подошел и встал возле нее. Застенчиво улыбаясь, уставился на свои туфли. Я обратила внимание на его щеки. На них был не румянец, как я думала раньше, а ярко-розовые румяна.
- Она собирается помочь.
Мальчик вскинул голову. Карие глаза наполнились надеждой, и я проглотила слова возражения.
- Вы? Вы собираетесь освободить нас? Подождите, я скажу остальным.
Не дожидаясь ответа, он пробежал через ближайшую стену.
Я повернулась к Труди, злясь, что меня использовали, но она только улыбнулась.
- Джонни здесь уже тридцать пять лет. Не осуждай его за несдержанность.
- Тридцать пять лет? Но как…
- Его мать отвернулась всего лишь на минуту. Он был на карусели. Этого хватило, чтобы его поманил какой-то извращенец.
- Я понять не могу, почему вы все застряли здесь?
- Все мы умерли внезапно, и ни у кого из нас не было возможности рассказать о самом счастливом моменте в жизни.
- И все? Вы рассказываете мне, что это было, и исчезаете?
Труди подмигнула мне:
- И все.
- А почему здесь? И почему я?
- Почему ты, я уже объяснила. Почему здесь? А где еще ожидать таким древностям как мы? Ведь все мы, несмотря на возраст, лишь отголоски прошлого.
- А ты тут как давно?
- Я?
Труди повернулась и пошла к двери. Ожидая ответа, я встала и последовала за ней.
- Недолго. Всего двадцать два года.
- Но…
Я указала на полиэстеровый брючный костюм. Труди рассмеялась.
- Месть моей падчерицы. Я рассказала ее папочке, что застукала девчонку с сигаретой. Она знала, что я ненавижу полиэстер, а когда уходишь так неожиданно, сложно выбрать, в чем тебя похоронят.
- Как это случилось?
Улыбка исчезла.
- Много выпивки и ни капли мозгов.
Труди привела меня к большой аудитории, в которой проводились публичные лекции. Все места были заняты.
- Боже мой, - прошептала я.
- Всем привет, - провозгласила она. – Это Аннабель Ли. Она пришла нас выслушать.
Мне еще никогда не рукоплескали двести призраков, но, на удивление, в обморок я не хлопнулась. Труди повернулась ко мне.
- С кого начнешь?
К стене прислонилась чернокожая беременная женщина, которую я уже видела.
- Когда она умерла?
- Это Шантель. Она здесь тридцать два года.
- Как?
- Упала с лестницы. Разозлила свою мамашу. Той не нравилось, что отец ребенка – белый.
- Начну с нее.
- Шантель, - позвала Труди, - ты первая.
Шантель подошла и остановилась возле меня. Она сцепила руки на животе, и, глядя мне прямо в глаза, начала.
- Мой самый счастливый день? Когда Дэрил пришел домой. Мой Дэрил, он служил на флоте. Он еще не знал о ребенке.
Она погладила живот.
- Он взглянул на меня, и сказал: « Я люблю тебя, Шантель. Будь моей женой».
Я зажмурилась от яркой вспышки. Позади молодой женщины появилось белое свечение, и когда с ее губ сорвались последние слова, оно пробилось вперед, окутывая ее золотым покровом. Она запылала, как факел, а потом исчезла.
Труди дотронулась до моей руки.
- Кто следующий?
Я указала на Джонатана. Малыш взвизгнул и бросился ко мне.
Я осталась в музее до вечера, пока меня не выпроводили. И пришла следующим утром, как только открылась дверь. И оставалась весь день. И следующий, и следующий… Я знала, что посетители музея считают меня сумасшедшей, но мне было все равно. И да, столько слушать - это истощало. Иногда я так выматывалась, что еле доползала до дома. Даже не знаю, когда я перестала бояться смерти.
Просто однажды утром меня не станет.
Был понедельник третьей недели. Я вошла в аудиторию, и замерла на пороге в смущении.
- Труди, что происходит?
- Что ты имеешь в виду?
- Я могу видеть сквозь вас, всех вас. Это трюк такой у привидений?
К моему удивлению, на лице Труди засияла счастливая улыбка.
- Боже мой, это правда? Ты с трудом нас видишь?
- Что не так?
- О, Аннабель, дело не в нас, дело в тебе. Разве ты не понимаешь? Тебе лучше. Ты возвращаешься в мир живых. Ты не умираешь.
Мне стало лучше на прошлой неделе.
- Труди, ты исчезаешь.
Когда ее рука погладила мою, я почувствовала холодное покалывание.
- Ничего. Остальные могут немного подождать.
- Нет. Я все еще немного вижу тебя. Давай. Ты первая. Каким был твой самый счастливый день?
- Сначала они.
Я больше не могла видеть ее глаза, а лицо превратилось в размытое пятно.
Один за другим призраки скользили ко мне, рассказывая о самом счастливом дне в их жизни, пока последний из них не исчез со вспышкой. Я оглянулась, чтобы победно улыбнуться Труди, но аудитория казалась пустой.
- Труди, Труди! Милостивый боже, Труди, где ты?
Тогда я увидела ее – лишь слабая лазурная зыбь возле меня.
- Скажи мне, - просила я, - скажи.
- Сегодня, - ответила она. Голос походил на шелест листьев. – Прямо сейчас.
И она тоже исчезла.
Я немного посидела в полной тишине, потом покинула музей. На улице лил дождь. В каждой капельке плескалось яркое солнце, и я увидела их - мои радужные брызги. Негромко смеясь, я побежала под ливень и, напевая вальс Теннесси, начала танцевать - мой танец жизни.
__________
¹ Название одеколона.
² Эдгар По «Аннабель Ли», 1849, перевод В. Брюсова.

КОНЕЦ

Ой, а я и не проверила этот рассказик.... Спасибо, что восстановила!

Поли, такой хеппиэндовый рассказ!) Чудеса случаются, главное верить!)
Спасибо тебе и Мадлене!

очень жизнеутверждающий рассказик.
Спасибо! Мне понравилось!

А я хочу поблагодарить Афину. За отзыв. За то, что написала пару строк - иначе я бы не узнала об этом рассказе и не прочла его. А тут увидела знакомое имя и захотела посмотреть, что там такое...
И, конечно, спасибо "тройственному союзу" (переводчик-редактор-художник).

Дорогие читательницы, оставляйте свои отзывы! Это бывает не только приятно авторам, но и, как оказывается, полезно для других - потенциальных читателей.

Очень рада, что рассказик нравится и вызывает позитивные эмоции! Спасибо, что читаете!

Поли, дорогая, ты хоть бы рассказала, как живешь, как у Марии здоровье, как она растет, интересно же.

Поли, дорогая, ты хоть бы рассказала, как живешь, как у Марии здоровье, как она растет, интересно же.

Эх, терпения тебе и здоровья!

Доброго времени!
Неожиданно было прочесть на ОС что-то подобное, но это прекрасно :flirty:
Если честно, уплакалась, но это такие светлые слёзы...
Спасибо!!! Спасибо большое